Пьеса-этюд в 2-х действиях
От автора
«Город искусств» - символический этюд в стихотворной форме, своеобразное зеркало действительности – в зависимости от того, кто в него смотрится, оно отразит различное.
«Город искусств» - индивидуальный рай для людей искусства. Для Кира и Эны он становится чистилищем. Они – души, бывшие вместе на земле и дерзнувшие вспомнить любовь за гробом. Они – архетипы Мужчин и Женщин современности: Кир – гордыня, Эна – верность.
«Город искусств» - это и наш насущный мир, в котором “Art pro Artis” – ненасытная бессмертная догма – уничтожает живые порывы сознания, именуемые любовью.
Это – вариант краха человеческих надежд.
Действующие лица
Мельпомена, муза трагедии
Эрато, муза любовных песен
Кир, жрец Мельпомены, лицедей
Эна, нимфа
Эрато, поэтесса
Нимфы, сатиры, скоморохи, семь других муз
Место действия – мифический Город искусств
Действие I
(На сцене раздвигается белый занавес. Звучит арфа. Посреди лежит покрытое белой пеленой, скорченное в утробной позе человеческое тело. Сцена декорирована в древнегреческом духе – в глубине – имитация языческого храма. Появляются нимфы, сдергивают полотно с лежащей фигуры. Она медленно подымается – бледная молодая девушка в короткой тунике, со струящимися по спине черными волосами, перехваченными гладкой диадемой. У ее ног лежит игрушечная лира)
Эна
Где я? Какие странные мосты,
И низко звезды виснут над землею.
Подобно насекомых пестрых рою
На круглых башнях прячутся цветы.
Невидимая, плачет здесь свирель,
Но лепет птиц совсем уже не слышен.
Как призрак детства, посланный мне свыше,
Кружится здесь в пространстве карусель.
(Сцена поворачивается: вместо храма возникает карусель с девятью застывшими женщинами – музами искусств)
Там девять женщин, девять муз стоят.
Вот Клио, Каллиопа, Мельпомена...
А эту, промелькнувшую мгновенно,
Мне не узнать в мерцании плеяд...
Кто я? Моя одежда – как мираж,
И эта лира подле, ноют струны...
Неужто шутка дерзкая фортуны
И Гипноса – неведомый пейзаж...
Ответьте, боги, - что за дивный город,
Музыкой мира в нем шумят фонтаны,
Созвездий тусклым светом осиянны,
Зачем здесь вы – Эвтерпа, Терпсихора?..
(Карусель останавливается, с нее сходит не узнанная Эной Эрато – муза любовных песен)
Эрато
Ты в мире гармоний, певцов и поэтов
Свободна от страсти и пагубных чувств
Земли: сквозь врата проходящая света,
Склонись перед ними – вот Город искусств!
Ты верно служила мне, будучи девой
На жизненных долах, а ныне – вкушай
Плоды своих дел. Я – твоя королева,
И нимф моих дом – вожделенный твой рай,
Вот улица Талии, Клио, Эрато,
Вдали – благодатный Забвения мост.
Земным человеком была ты когда-то,
Теперь отдохни среди песен и звезд.
Акт 2
(По другую сторону храма Мельпомена стоит над юношей в древнеегипетском одеянии, который также во внутриутробной позе лежит на сцене. На его груди – медальон в виде скарабея)
Мельпомена
Восстань, воззри, дай руку мне скорей,
Не помни ничего в моем заклятье,
Ни чувств и ни далеких милых братьев.
Ты – мой навеки, юный лицедей!
Забвеньем разомкну твои я вежды,
И, вперив в маску оловянный взгляд,
Ты больше не оглянешься назад
На путь земной и мертвые надежды.
(Перед тем, как он открывает глаза, Мельпомена надевает на него две маски: спереди – плачущую, сзади – смеющуюся. Он подымает голову и подает руку Мельпомене)
Мельпомена (шепчет)
Ты Киром назовешься для меня,
Служеньем сцене – будешь мне обязан
И узами любви навеки связан
В стремнине вечной жизни и огня.
Кир (касаясь лба рукой, еще в полусне)
Неужто греза встала предо мной
В виссона развевающихся струях?
Что было прежде – вспомнить не могу я.
Подмостки? Чувства? Музыка? Покой?
К чему прапамять? Эфемерны дали,
Откуда дух слетел, как поздний луч,
Мой мир был необорен и могуч,
В нем чьей-то лиры ноты прозвучали.
Мельпомена (проводя ладонью по лбу Кира)
Там бьются все еще в тебе останки
Ушедших мыслей, замерших речей!
Знай: ты в загробном городе теней,
Алмаз, достойный тщательной огранки.
Забудь, смотри в глаза мои и жди,
Когда мелькнут в них тексты новой роли.
Кир
...Рожденья муки, смертный холод боли –
Вот все, что я оставил позади.
Пески, камней священных письмена,
И зыбкий зной над пиком пирамиды,
Ступени в предрассветный храм Изиды,
И кубок страсти, выпитый до дна.
Иль, может быть, морской простор Эллады,
Ладьи, как птицы, у порога вод,
Нежнейший всеобъемлющий восход,
Что взору утомленному – услада.
Вот все, что я еще в себе храню.
Хотя, послушай, светлая богиня:
Один лишь образ, бледный, словно иней,
Подобный угасающему дню
Еще мерцает вехой отдаленной...
В тунике белой, легкие шаги...
Владычица, царица, помоги!
Я был когда-то в женщину влюбленным.
Вкруг лба едва заметных диадем
Вился изгиб, как крылья были длани...
Мельпомена (в гневе)
Молчи, о Кир, иль телом снова станешь,
Будь для всего ты, кроме реплик, нем!
Кир (показывая смеющуюся маску)
Быть может, на земле и был я отражен
Великими людьми и масками величья,
И, продолжая жизни воплощенный сон,
Еще храню в себе недавние обличья,
Но я клянусь тебе одной служить вовек,
Украсит лавр мне грудь, или венец постыдный –
Ты – госпожа моя, вокруг же все безвидно,
И богом тщусь я стать бессмертным – человек!
Мельпомена
Ты будешь славен, да! Прими же мой обет,
Честолюбивый Кир, мечты твои я знаю,
Искусств обитель станет утонченным раем,
И красоты твоей не тронет тленье лет!
Акт 3
(Танец нимф. Тимпаны и ликованье. Хор перед храмом Феба-Аполлона)
Нимфы
Мы – ангелы искусства. Мы – рабы
Светлейшего владыки Аполлона.
И радугой горит его корона,
Причудам неподвластная Судьбы.
А лунный мрамор лучшего из храмов
Лучи струит во мраке городском.
Гнев Феба – мелодичных бубнов гром,
Веселье – ода, песня или драма.
Мы счастливы! Здесь потрясений нет!
Мы неустанно предаемся неге
Изящества на этом славном бреге,
Ловя хвосты склонившихся комет.
Эрато (Эне)
Воспой хвалу, и даст тебе властитель
Искусств – звучанья редкостного лиру,
Хоть не сыграют суетному миру
Благословенных струн четыре нити.
Но, душу полагая в песнопенье,
Ты город покоришь одной октавой.
И воспаришь сама – не ради славы,
А ради волшебства. Здесь нет мгновений
Минут, часов и суток – только Вечность.
Запомни, рифмы стройные слагая,
К тем людям, что смеются и стенают,
Несет слова Вселенной бесконечность.
(Мельпомена и Кир по другую сторону храма)
Мельпомена (Киру)
Клонись, лобзай же храмные ступени,
Богов тебе достанется удел,
Зерном прекрасным будешь средь плевел,
Пред Аполлоном павши на колени.
Проси о славе, кружащей миры,
О гордом поклонения блаженстве,
Молись, и ты достигнешь совершенства
Доселе не изведанной игры.
В твоих очах я вижу восхищенье,
Иди, мой Кир, твоя верна стезя,
Иным наукам гибелью грозя,
Докажешь лицедейства назначенье.
Иди! Получишь маску от владыки
Искусств изящных. Ею овладев,
Изобразишь веселье или гнев,
Меняя выражения и лики.
(С разных сторон храма, не видя друг друга, Кир и Эна, оставленные своими покровительницами, восходят по ступеням)
Эна
Дай мне лиру, которой бы звуки лились,
Как прозрачный поток мирозданья,
И, пронзая любовью небесную высь,
Стали чувствам бесценною данью.
Все, что было вчера на далекой земле,
Все, что будет на новых пределах,
Отразить мне позволь, как в хрустальном стекле,
Как в тумане прапамяти белой.
Станут бабочки мысли крылатой мечтой,
И мелодией глас нерожденный.
Вечно лира твоя будет вместе со мной,
Как божественнный дар Аполлона.
Всех скитаний итог и награда за боль,
До конца не забытую ныне.
Не отвергни меня, быть поэтом позволь,
Волшебство мою песнь не отринет.
(Склоняется перед храмом)
Кир
Лучезарные своды надежды моей,
Ясный Феб – огневое светило..
Я стою перед вами – простой лицедей,
Полон жажды величья и пыла.
Маску мне подари, чтоб любые черты
И души, и лица отражала,
Чтобы в нужный момент неземной красоты
Откровеньем она засияла.
Чтоб и смехом, и плачем богата была,
И мгновенной улыбкой сатира,
Чтобы каждая капля в ней чувства жила,
Суеты и загробного мира.
Извини мою дерзость – она, как цветок,
Что плоды принесет дорогие.
(Шепчет в сторону)
Я познаю искусство и стану, как бог,
Все догматы поправши святые.
(Под торжественную музыку нимфы приносят лиру Эне и маску Киру. Спускаясь по ступеням храма, они сталкиваются друг с другом. Звучит мелодия жрецов – древняя и камерная. Они переплетают руки, преодолевая воображаемую стену).
Кир
Звучал твой голос без конца
Мне с высоты.
И маска падает с лица,
Так это ты!
Эна
Воплощены тобой одним
Мои мечты,
Мы рядом в Вечности стоим,
Так это ты!
Я узнаю сквозь смерти тлен
Твои черты,
Твой лик во мне запечатлен,
Так это ты!
Ты помнишь?
Кир
Помню наш союз
Средь суеты
Земной, и крепость давних уз,
Так это ты!
Из жизней прежних я провел
К тебе мосты,
И здесь любовь свою обрел,
Так это ты!
Эна
Былых рукоплесканий жар,
Венцов златых.
Мне не забыть: ты – свыше дар,
Так это ты!..
Кир
Я помню встречи средь песков,
Блеск наготы.
Сомкни уста, не надо слов,
Ведь это ты!
Эна
Любовь моя, сквозь мертвый град
Скульптур литых
Бежим по времени назад,
Ведь это ты!
Акт 4
(Кир и Эна танцуют танец любви перед храмом Аполлона. В Городе настает весна. Там, где земли касаются стопы Эны, распускаются цветы. Все музы на время превращаются в статуи: живы только Кир и Эна)
Песня нимф
Танцуйте нимфы, в звучные тимпаны
Ладонями прозрачными бия.
Златистых тог горящие края
Пусть в воздухе взлетают непрестанно.
Ваш танец – жизнь, и славный Аполлон
Вам дарит в театральной круговерти
Полет мечты – спасение от смерти,
Ее да отдалится скорбный стон!
Кир, Эна, воспарите вместе с нами,
Достойных Муз свободные рабы.
Все позади: нет жала у Судьбы,
И смертоносный гаснет чувства пламень.
Кир
Низки уж звезды... Их достать рукой
Простертой – позволительно любую,
И к солнцу прикоснуться поцелуем
Легчайшим – властны даже мы с тобой.
Эна
Летим! Мы только духи, и во имя
Призвания к искусству волшебства,
Мы станем светом, тени миновав,
Мои мечты венцом сплетя с твоими.
Песня Кира и Эны
Единым полетом ворвавшись в пространство,
Парим над мирами печали и тризн.
Мы – духи живые! К чему постоянство?
Мы жизнь!
Дай руку! Сквозь призрачно-облачный город
Мы к звездам прорвемся, как пара комет.
Там нимф голоса слиты в стройности хора,
Мы свет!
Кружись, лицедействуй, гори, не сгорая,
Любовь – твоя сила, искусство – твой век,
К порогам Парнаса – престольного рая
Мы бег!
Пой, лиру сжимая в прозрачных ладонях,
Уже не подвластных теченью времен.
Мы – новые ноты в предвечной канцоне,
Мы – сон!
Сняв маски, откроем прекрасные лики,
Плеядами выведем «Эна и Кир»,
И в голос один пред Олимпом воскликнем:
«Мы – мир!..»
Акт 5
(Счастливая Эна в храме Аполлона. Появляется Эрато)
Эна
Светлейшая греза, надолго ли ты
В моем поселилась чертоге?
И скоро ли черным крылом Пустоты
Судьба перекроет дороги?
Ну что же... Пока седовласая смерть
Не тронет объятий, и каждый
Ее господин...
Эрато
Но небесная твердь
Диктует сценарий. Однажды
Единым лучом, преломленным в ночи,
Останутся ваши свиданья,
А ныне – молись и о свете кричи,
В потемках и снах мирозданья.
Эна (качая головой)
Кровь по замерзшим жилам забежит,
Зазеленеют мертвые просторы,
Ведь Кир мной после смерти не забыт,
Ударьте в бубны, нимфы Терпсихоры!
И шагом быстрым новый свой полет
Наметьте меж звездистых очертаний,
И Эос озарит собой восход,
Мы станем средоточием сияний.
Эрато
Неразделимы радость и печали.
Слеза ребенка, юношеский смех,
Надгробный плач, застолие утех,
Любовь и смерть, и близости, и дали.
Неразделимы... Только как мираж
Мерцает счастье без конца и брега.
Свое бессмертье возвещает нега,
Нежнейшую и колдовскую блажь.
О, возлюби тоску за эти миги
Просвета – и взлети – пусть тяжек дол.
Эна
И струны воспоют моих виол,
И в птиц крылатых обратятся книги...
Эрато
Ты разобьешься, небу возвращая
Мгновения похищенного рая.
(Эна убегает от музы любовных песен)
Действие II
(Эна ожидает Кира у Карусели муз. Карусель кружится вместе со светилами на мнимом небе)
Песня ожидания Эны
Когда в ожиданье смыкались ладони,
Был терпок любви аромат,
И солнце дрожало закатом на склоне
В преддверье вечерних плеяд
Мы оба мечтали о скорой разлуке,
О ней – благодати земной,
За нами неслись только певчие звуки
Кантаты, и слово «покой»...
О нем – об итоге страстей и свиданий
Уж сложено столько легенд,
К нему улетает, как жизнь, мирозданье
Стократным сплетением лент
Судеб... Как пусты предрассвеные своды,
Где рдели Эдемские сны,
Где тьмою деревья венчает природа
Последней вселенской весны.
Ты – миг без конца или малая Вечность,
Что в склепах тоски настает.
Но эхом чужим прозвучит мне навстречу
Последнее Salve твое.
(Оглядывается по сторонам в поисках Кира, подымает с земли черную полумаску, роняет ее. Вокруг – тишина. Эна восходит на пустые подмостки)
Зал пуст. И маска падает из рук,
Умолкли, утомившись, рукоплески.
Со стен в тоске кивают арабески,
Потухшей рампы замыкая круг.
Подмостки встреч и паперти разлук
Пусть станут судьбоносными волхвами.
Да не угаснет животворный пламень
Фальшивых слов и неподдельных мук!
Мы лицедеи! Роли старят грим,
И Одеон с закатом покидая,
Верны мы только призракам своим.
Что за пределами театра. Или рая,
Где свод кулис укроет нас, как сень,
Нить с явью незаметно обрывая.
Не уходи, актер! Жизнь – только тень...
(Эрато повторяет ее слова. Эна подносит к лицу маску, примеряя ее)
Акт 2
(Мельпомена увлекает Кира за собой, что-то шепчет ему. Взгляд его цепенеет, он вдруг замечает, как прекрасна Муза театра)
Кир (Мельпомене)
Как много ликов у тебя, богиня,
И смех, и горечь на твоих устах,
И я познал, что раньше, в вещих снах,
Твое лишь разум мой терзало имя.
Любовь к тебе, что с каждым мигом крепла,
Меня на сцену славы возвела.
И я готов с тобой сгорать дотла,
Чтоб в роли новой восставать из пепла.
(Мельпомена благословляет Кира и уносится на карусели)
Эна (появляясь)
Не ты горишь, а я в моей печали,
Мне не воскреснуть – слышишь? – нет бессмертья
Тем, кто любил под черной неба твердью,
Они, как я – в нетленье – умирали.
Ах, почему нельзя прервать дыханье,
Которого уже не существует.
За гробом нет конца... Хоть и тоскует
Душа, еще полна былых желаний.
Прекрасный город стал изящным адом,
Пощады нет во взоре Мельпомены.
Ах, если б эти чувства были тленны!
Здесь вечно все – и драмы, и баллады.
Кир (отворачиваясь)
Все кончено... Ни смеха, ни потерь,
Мы оба превратились в изваянья,
В те статуи, которыми теперь
Гордятся полновластные сиянья
Любви небес...
Эна
Но как мы холодны!
Уходит память в промысел былого.
Прекрасны только образы и сны,
Я каждый день их созерцаю снова...
Нимфы (слева)
Кто дал вам право невозможных уз?
Скоморохи (справа)
Нет, без сомненья, проклят ваш союз!
(Кир уходит, Эна простирает руку ему вслед)
Эна
Мой Кир, зачем мне счастье без тебя,
И фавнов сладострастные улыбки?
Нет, лучше жить на башнях страсти зыбких,
О прошлых днях, как о мечте, скорбя.
Все дальше призрак их... хоть лечит время,
Здесь нет его...
Эрато (появляясь)
Так подымись с колен,
Ты вспомни Вечность, покидая плен
Любви, и радость обрети лишь с теми,
Кто стал свободен, побеждая мир,
Искусства хладом, разума гореньем.
И в памяти твоей, хоть на мгновенье,
Пусть никогда не вспыхнет имя «Кир»...
Эна
Прославит Муз лишь тот, кто ждет любя.
Мой Кир, зачем мне счастье без тебя?
Акт 3
(Танец. Кир и Эна пробегают друг мимо друга по Городу искусств. Звучит ностальгическая музыка. Эна, не будучи в силах догнать Кира в этом странном танце, в изнеможении опускается на землю)
Эна
Вернись, мой Кир, вернись, я жду ответа,
И маску твою черную целую.
Мне время – вечность, но в смятеньи жду я,
Когда ты светлой пролетишь кометой.
Как лица нимф постылы и прекрасны!
Однообразны танцы их и жесты.
Уж среди них мне не найдется места,
Вкусившей негу радостей напрасных.
Что сотворил ты с телом бестелесным,
К земным страстям мои направив мысли?
И снова звезды смертные повисли,
Покой венчая прежним неизвестным.
Эрато
Пой, Эна, пой! Превозмоги утрату,
И струн не обрывай на вещей лире,
Взлететь в искусстве и забыть о Кире
Тебе поможет верная Эрато.
Пой, Эна! Пусть темнее грез фантомы,
И зарево надежд твоих погасло.
В светильниках не истощится масло,
В них вспыхнет Слово пламенем знакомым.
Любовь – фантазия. Ей нет истолкованья,
Хоть мы с тобой слагаем ей катрены.
Поверь словам холодным Мельпомены:
Основа жизни – разум, дар и знанье.
Эна (отбрасывая лиру и закрывая лицо руками)
Я не могу, прости, нет больше света
В глазах моих, что солнце отражали.
Мне не воспеть заоблачные дали
В божественном сплетении сонета.
В грязь брошена моя святая лира,
Нет, к творчеству призыв звучит некстати,
И меркнут предо мной, как на закате
Все краски, голоса и чувства мира.
Одно свиданье подари мне, муза,
Последнее о нем воспоминанье,
Я увенчаю вспышкой ожиданье,
Любовь уйдет, и разорвутся узы.
(Появляются нимфы, пытаются увлечь Эну за собой)
Нимфы
Мы увлечем тебя за мост Забвенья,
Сестра, ты там не вспомнишь муки страсти,
И в новых песен погрузишься счастье,
Оставив город суеты весенней.
(Эна идет за ними в хоровод, но скоро возвращается назад)
Эна
И – пустота... За сном и миражами
Рассветов и мифических огней
Элегии святой любви моей
Начертаны щербинами на камне.
Аркады грез моих объяло пламя,
К тебе бегу по сжатым небесам,
Едва стопы перемещая в тучах
Скорбей... Пока вдали горящий храм
Короной не засветится... Я там
Устами к чаше припаду кипучей
Любви иной – всепомнящей любви.
Легенду о тебе верну волхвам.
И стану мыслью. Больше не зови!..
Акт 4
Голос за сценой
А закат беспощадней, немеют уста,
Жжет ступни раскаленная сцена,
И мерцает грядущее знаком креста,
Вызволяя из давнего плена.
И круженье Земли остановят для нас
Фразы реплик, исполненных фальши.
Долетает с небес повелительный глас:
«Лицедеи! Играйте и дальше!»
(Кир и Эна встречаются в последний раз)
Эна
День окончен, но сон не смыкает ресниц,
Слышишь, будем бродить по чертогам
Всех изящных искусств
Кир
И преклонимся ниц
Пред верховным сияющим богом.
Аполлон, Аполлон, просвети нас, призри
На содружество маски и лиры,
Облеки нас в огонь настающей зари,
Как в шелка королевской порфиры.
Эна
Для чего ты стремишься пронзить эту твердь
Поднебесную - словом гордыни?
Не коснется нас здесь темноликая смерть,
Вдохновение нас не покинет.
Для чего, для чего тебе лавр на челе,
Тленных листьев недолгая нега?
Вспомни годы тоски на далекой земле,
За пределом заветного брега.
Кир
Мост забвенья всю память мою поглотил,
Но я счастлив в бессмертии грима,
И душа моя сонмом божественных сил
От тревоги ненужной хранима.
(Оборачивается к Эне)
Ведь мы летим – как время, как надежды,
Сметая чувств былых очарованье,
Слепой и тонкой лицедея дланью
По воспаленным пробегая веждам.
Нещадны маски и горенье духа,
Нам должно превозмочь иные бездны.
Пути в просторах вольных – бесполезны,
В них даже лиры звук не тронет слуха.
А здесь тебя хранит твоя богиня,
Стопы в стезях разумных направляя,
И маска тлен не обнажит, спадая,
Кудрей да не коснется смертный иней.
Эна
Да, вечность... Но к чему нам постоянство?
Мы – две кометы, два огня, что будут
В полете дней недолговечным чудом,
Лучом святым пронзать небес пространство.
Пусть Музы воспоют на нашей тризне,
И Аполлон по струнам бьет злаченым...
Кир
Так вот, что значит в нимфу быть влюбленным!
О тлене грезишь ты, а я о жизни.
Эна
О, вьются змеи вкруг прекрасной маски!
Ведь славе в жертву ты принес таланты!
Вся жизнь – полет. Но ждут комедианты
Тетрарха роль в потусторонней сказке!..
(Кир убегает от нее)
Эна (скорчиваясь в утробной позе)
Да, эфемерный ангел улетел,
Миг встречи стал недолгим и ненужным,
И память дней не озаряет вьюжных,
Тоска и горечь – общий наш удел.
Руки белее взмах над плахой сцены,
И вновь, за полустертой пеленой
Ютятся сны, как бабочки на стенах...
Отживших мыслей и мелодий рой
Летит ко мне, ниспосланный Судьбою
С высот мечты заоблачной твоей,
Дерзнув стать на мгновение – тобою...
Как небо – мглою утренних очей.
Рисует ветер облаков причуду,
Играя мерным трепетом ветвей...
А я ... Я для тебя лишь эхом буду,
На радужной стезе, окован чудом,
Искусства – обо мне не сожалей!
(Медленно уходит со сцены)
Акт 5
(Эна стоит на площади Города искусств, там, где она очнулась после смерти)
Эна
Плачь!
Я удаляюсь от тебя. Бег.
Последний шаг, летят года вскачь,
Ты – жизнь моя, мой краткий век,
Ты – блик мой солнечный и снег,
Плачь!
Уж нет и в прошлом светлых дней,
Любовь не матерь, а палач,
Властитель памяти моей,
Не проклинай, не сожалей, -
Плачь!
Ты мою вечность, мой язык
Во свитках мира обозначь,
Последний вздох и первый крик,
И Музы вдохновенный лик.
Плачь...
Ты – первый роспуск чувств моих,
Весны недолгой черный грач,
Оставит время нас одних
Меж сводов смерти огневых...
Плачь!
Голос за сценой
Друг друга касались простертые крылья,
И голос надежды скорбел, и горя,
Слова погасавшего полны бессилья,
Бросала на землю святая заря.
Века проносились бесчувственно мимо,
А мы неизменно влачили наш путь.
И речи угасли. И ждет пантомима
Последний свой жест. Не забыть, не уснуть.
А черные Музы глаза опускали.
И били в ладони на пиршестве грез
И светлые главы актеров венчали
Смешной диадемой из высохших роз.
Пустеет помост. Все движения – тише...
Будь проклята сцена, зовущая вновь
К игре! Мы дерзнули в безжизненных нишах
Застывшего города вспомнить любовь.
Назад нет дороги к оставленным долам,
Что ж – призраки блекнут пронесшихся чувств,
И тень пробежит по сияющим челам
Служителей верных античных искусств.
(Эна сидит с опущенной головой. Эрато на заднем плане сцены поет тихую песню. Появляются Кир и Мельпомена. Она жестом предоставляет выбор Киру – меж собой и жалко опустившей глаза нимфой Эной.
Секунду мечется Кир, его взгляд вспыхивает прежней любовью и гаснет вновь)
Кир
Да, во имя победы над жизнью тревог,
Над господством недуга и тлена,
Светоносный Искусства прославится бог –
Выбираю тебя, Мельпомена!
Я иду за тобою и знаю наш путь:
Существуют лишь наши обличья.
Будет лавром героя увенчана грудь,
И чело – диадемой величья.
Заблужденьям моим уж положен итог,
И души не растрачены силы,
Всемогущей судьбы да исполнится срок,
Руку дай! Я – твой раб до могилы!..
(Подает руку Мельпомене. Они уходят, но в последний момент Эна хватает его за плечо и срывает маску, за которой обнаруживается лишь мертвая голова. Эна вскакивает на коня, подведенного ей нимфами: единственное, что она уносит с собой из Города искусств – лиру)
Эна (обводя Город прощальным взглядом)
Ухожу, не познав твоей ласки и нег,
Сквозь поддельные волны фимиама,
Через мост Всезабвенья, на радужный брег,
К ясным штилям Господнего храма.
Позабудь же бесплотного ангела роль,
Эфемерного мира надежды,
Черный Город искусств, поглоти мою боль,
Город мифов любви моей прежней...
Маска спала. Стал страшен сияющий лик,
Взор не кину на скорбную сцену.
Пусть несется мне вслед торжествующий крик
Овладевшей тобой Мельпомены.
(Исчезает в тумане. Из Города искусств раскатами несется шутовской смех).
Занавес
2000 – 2001гг.
